Когда наша команда приезжает в новую деревню, мы стараемся расспросить жителей не только об истории места, фольклоре, традициях, но и о их личных историях. Потому что наш проект не только про материальную культуру и традицию, он про людей, которые живут за пределами городов. Сегодня мы подобрали рассказы о детстве жителей с.Варзуга ( Терский район Мурманской области ), собранные нами в 2004 году. В них простые истории о детских годах информантов и их родственников, о том, как дети жили, учились, играли, болели и становились взрослыми.
— Как раньше проходило детство ваше? Вот, например, как называли детей — по святцам?
Ну, в основном, наверное, да. Меня тоже хотели по святцам назвать. Так мне седьмого, например, марта день рождения, а Валентин – это двадцать третье февраля, а Евдокия где-то одиннадцатое марта, наверное, так вот мама и говорит: «Хотели назвать Евдокией», хорошо, что Дунькой не назвали. Ну, а поскольку Валентины прошли, но, правда, вперед называют, так оставили.
С.И — женщина 1923 г.р.
— А младшие у вас были братья, сестры?
Он младше меня брат-то был, и сестра тоже младшая. Ну, она живая, сестра-то. Здесь живет.
— А вы не помните, когда они маленькие были – кто с ними занимался, кто их воспитывал?
Кто занимался? Кто занимался, мать только если, дак когда — тогда некогда было заниматься, на работу ходили, кто занимался с ними? Так росли сами по себе.
— Когда они совсем уж маленькие были?
Бабушек не было, так и бегали. Тогда и садиков никаких не было, ничего, так, ходили, матеря уйдут на роботу, а они бегают босиком. Босоногое детство.
— Ну, вот когда совсем-совсем маленькие, даже года нет, кто за ними присматривал?
Кто за ними присматривал? Может быть, и мать не ходила, может, на работу, до года-то, а потом, может, кого-то и нанимали. Кто-нибудь.
— А нанимали кого? Чтобы смотреть за маленькими детьми?
А, кого… не знаю, может, у кого-то бабушки были — они и посмотрят. А у нас была двоюродная сестра, мама тоже всё звала её. Моя двоюродная сестра. До трёх-то, до четвертого лет, как то, кто-то, может быть, и посмотрел, а потом так, сами бегали. Отец уехал на войну, я осталась сама старшая, шестилетняя, а те ещё моложе меня были. Так и бегали. Мы, старшие посмотрим, они за нами побежат, а мы брать не хотим, толкнём да убежим. Они, бедные, ревут.
— Вот не помните, кто помогал вашей маме рожать ваших младших брата, сестру?
Ну, тогда бабушки были. Врачей тогда, не знаю, были ли, нет, не знаю. У нас бабушки у всех принимали. Вот и у врачей были, здесь. Вишь, какие санитарные условия были.
— А эти бабушки, они какие-то определенные были на всю деревню?
Ну, такие бабушки были, специальные. Ну, специальные-не специальные, но которых уж приглашали все время таких..
— Они назывались как-нибудь?
Они у нас никак не назывались. Бабушки.
Л.В. — женщина 1934 г.р
— А в старое время как детей кормили?
Не знаю, наверно. Раньше, вспоминали, дитё рóдится, дак ни сосок, ничево не было. Матери в тряпочку хлеба черного разомнут, да завяжут в эту тряпочку, немного пососут и в рот кладут вместо соски. Не было ни сосок, ничего, ничего не было. Вот так. Чистую тряпочку положат с хлебом, с кусочком, засунут.
— А что, дети не болели?
Да как не болели тоже? Врача не было… Даже вот, слыхала тоже, откололся рог, так подпиливали там, вычищали, вычищали, а потом соску натянут, дырочку проткнут — и вот здесь в соске, кормили опять.
— А чем дети болели?
У нас-то, болезни, кто их знал? Маленькие, не знаешь, чем они болеют… вызовешь там врача, температура, а не знаешь, какá болезнь у них.
— А если у ребенка была родинка, большое родимое пятно, это что-нибудь значило?
Ничего не знаю. Он у меня родился в рубашке, Миша, в армии служил, присягу только принял, потом уехал в Афганистан, в рубашке родился, это счастливый, так выпало, что в рубашке родился, здоровый приехал. Не знаю, почему.
Л.В. — женщина 1934 г.р
-А игрушки какие были у детей?
Ну, какие игрушки, камешки, те, что собирали, какие найдешь, какие-то стеклышки может, где копали огород, может, какие-то старые, потому что игрушек у нас таких не было.
— А не делали из дерева каких-то?
С дерева? А с дерева, вот еще сейчас расскажу вот у нас, когда было на Рождество, у меня дедушка с бабушкой, мамины родители, пекли вот эти козули там, олени, потом лошадок. И вот мы делали из лучины, дед делал, такие как саночки, ребята как-то запрягали в эти санки оленей, очень я любила, так играли, вот этими, а потом они уже из ржаного теста были, такие плотные, очень долго хранились. А когда уж съедали, я и не знаю когда, то рога сперва обломаются, то все потихонечку обламывается. Так, что еще то у нас было? Еще игрушки, дед мог из лучины оленя сделать.
— Из лучины? Это вот такие палочки, да?
Вот такая палочка, ну когда она конечно сырая еще была, так вот корзинки делали, плетет корзинку, и потом у него вот эти лучинки, а потом долго хранила вот этого олененка, и он у меня поломался — высохла лучина, даже сзади стоял. Может, ребята утащили, не знаю, не стало его, лучинка такая небольшая, он её потом загибал, так тут вот расщеплял две ноги там две ноги и потом как-то выделывал рожки, все, что было подручно.
С.И — женщина 1923 г.р.
— А с какого возраста разрешали пить бражку?
Детям, дак рано не давали родители-то. А если родители не отливают, дети и сами сумеют достать.
— А как, ну чему в первую очередь учили , помните, нет?
Ну, вот, всё готовили, понимаешь. Вот так работа с шерстью, да. Прясть шерсть, или бить шерсть, первоначально бьют шерсть.
— Бить это как?
Картить, картить. Ну так раньше называли бить, это, картить. понимаешь, овец сострегут, шерсть высушат, значит, и картить, вот учат, взрослые-то, матеря-то детей учат. А потом учат престь, да, из, тянут, тоненькую…
— На прялках, да?
Не-а, на веретено тянут, понимаешь, до прялки, шерсть на прялках привязана, а веретено так вот, вот это, веретено-то крутится, она из, из прялки, из кудели там тянет. Потом ссекали…
— Что делали?
Ну, ссекали, нить-то, одна-то не получится ищщо. Веретено, через колесо, понимаешь…
М.З. — мужчина 1920 г.р.
Мамы, наверно, некогда у нас ходить с этим, потому, что у нее было много детей и некогда было ходить с нами особо. Она, наверное, не знала особо, когда мы болели. Я вот когда в Кузомени болела сильно очень в 6 классе, дак, этово, мама даже не знала, что я болела, она забыла. Она просто забыла. Я месяц лежала в больнице. Дак слов нет, что было…. Я в 6 классе училась, так мне было 14 лет. Я лечилась в больнице. Нас лечил в Кузомени Сизов Всеволод Иванович. Это было 54 год
— Сколько у мамы детей было?
Р.Е. Нас 8. Я третьим шла. Так-то 9 детей. Первая у нас, маленькая, умерла, так то я четвертая. Сестра вот у меня умерла.
Р.Е — женщина 1924 г.р
—А раньше детям лучше жилось или хуже?
А как. Мне вот не нравится щас.
— Не нравится?
Нет. Жись стара лучше. Была. Бегаешь от зари до зари. Все на улице(смеется). А теперь детсад всякий да. На озера ходили, прибежим, дак. Рыбу ловят, рыба круглый год есть. А теперь ничего, рябины нигде не купишь. Река рядом, а улова нет.
А.Г — женщина 1924 г.р
[Архив экспедиции в с.Варзуга Терский р-н Мурманской области 2004]